Игра Ассасина - Страница 56

- Ну? - спросил меня Росс. - Вход здесь, в луже этой, так?

Я кивнул, и он добавил:

- Шад, я тебя всерьез прошу: пока держись рядом со мной. Мы пойдем сразу после танков. А потом останься лучше на входе с нашими. Целее будешь.

Ничего не оставалось, как снова пожать плечами. Для успеха операции Альянса моя жизнь не важна. А вот Тень кроме меня никто не спасет - хотя бы потому, что я о ней не рассказывал. А не говорил потому, что дела до нее никому нет.

"Клеверы" вошли в телепорт.

За ними, ровно через десять минут, двинулись танки. По эту сторону телепорта оставался заградотряд. Я вместе с остальными шагнул в болото и оказался в знакомом сарае.

Здесь все уже было кончено. Охрана - связанная, без сознания, валялась на лежаке. Двое барсов охраняли вход.

Выйдя из сарая, я стал наблюдать, как готовится масштабная военная операция. Теперь даже клоун-Алекс внушал уважение, не говоря уж о Россе и Патрике (как звали лидера Клеверов). Они распоряжались силами, формировали смешанные отряды, объясняли, кто с какой стороны заходит, обеспечивали патруль местности, разведку, сообщение между частями, выстраивали иерархию.

Вот только, когда операция начнется, мне останется сидеть и не отсвечивать. Потому что стрелять будут со всех сторон. И база Короны ощетинится. И даже стелс не очень поможет.

А это означало, что попасть внутрь нужно раньше остальных.

Я убедился в том, что никто не смотрит, и аккуратно, незаметными мелкими шажками, отошел в сторону. Обогнул по широкой дуге сарай. И, оставив его в тылу, вышел на тропу, ведущую к супербункеру "Монолит".

Глава 5

Супербункер "Монолит": внутри и снаружи

Через пару минут чуть не налетел на отрешенного охранника в темно-зеленой форме с галифе, фасоном похожей на гитлеровскую, и каске. Видимо, он был из рабов, приставленных охранять собирателей от мобов, и получивший команду молча стрелять во все, что движется. Все так же отрешенно он вскинул ружье, прицелился. Я поднырнул под ствол, вырвал его из рук Аликзэта, так звали охранника, и отпихнул его ногой.

Любой мало-мальски здравомыслящий на его месте человек поднял бы крик, этот же выхватил нож и довольно резво бросился в бой. От первого удара я увернулся, отразил второй. Лучше не убивать Аликзэта, а брать в плен - пусть будет компромат на короновцев.

Охранник сделал обманный выпад, полоснул по кевларовому жилету, я схватил его за предплечье, вывернул запястье и заломал руку за спину.

Аликзет в моих руках обмяк и начал оседать. Я перевернул его, пощупал пульс: мертв. Самоуничтожился? А что, логично: агенты прошлого тоже самоубивались, чтоб под пытками не выдать тайны врагам.

Жаль.

Недалеко застрекотал автомат, за ним второй. Неужели начался штурм или какой-то тупорылый школьник из альянса бросился на амбразуру? Если так, то все...

Начали стрелять с другой стороны.

...все пропало. Прощай, внезапность! Теперь враги будут охранять каждую щель, там и муха не пролетит.

А что, если...

Точно! Я сел на корточки и принялся стягивать форму с охранника, пока он не побледнел и не ушел на респ. Кто этих овец считает?

Когда нахлобучил на голову его каску, затрещали кусты. Я накинул рубаху поверх кевларового жилета (благо, она была на размер больше), заправил галифе в кирзовые сапоги, повесил М16 за спину. Застегнулся. Теперь я свой. Но что ждет впереди - неизвестно.

Сделав по возможности отрешенное лицо, принялся мерить шагами поляну. И тут прямо из каски (оказывается, там был спрятан передатчик!) заорали:

"Приказываю в штаб. Срочно!"

Из кустов показались двое охранников, которых я видел раньше. Черт... Они-то наверняка знают напарника. Но - ничего подобного. Пробежали мимо с каменными лицами. Я пристроился в хвосте.

Вскоре мы выскочили на протоптанную тропку, куда со всех сторон спешили сборщики с наполовину полными корзинами в руках. На головах у них были пробковые шлемы. Я влился в толпу - бессловесную, лишенную эмоций толпу человекозомби.

Нас были сотни. На серпантине в зеленый поток сборщиков и охранников влились рудокопы в оранжевых комбинезонах. Все они, как и сборщики ягод, молчали, происходящее вокруг их не интересовало.

Навстречу вниз бежали хорошо прикинутые бойцы с автоматами. На их лицах не было ни страха, ни азарта, ни сомнений - боевые машины спешили на задание. Мороз продрал по спине. Я ощутил себя единственным выжившим в толпе мертвецов, но отступать было поздно, да и некуда.

Мы все ближе подбегали к стене с нарисованными окнами, и вот впереди показались покореженные ворота бункера. По сторонам от них дежурили взбудораженные автоматчики и, естественно, не смотрели в лица рабов.

Сквозь грохот шагов сзади доносилась стрельба, взрывы. Мы текли неудержимой лавиной, как бегущие в стойло овцы; теснили короновцев, поднятых по тревоге, те матерились и били всех, кто подвернется под руку. Я едва не споткнулся обо что-то мягкое, глянул под ноги: тело в оранжевом. Вроде, женщина. Хрипит. Шевелится... Не помочь - людской поток поволок меня дальше.

Покореженные ворота из толстой стали, за ними - еще одни, потоньше, но все равно мощные. Мы втянулись в громыхающую, пульсирующую темноту бесконечного коридора, где единственным источником света был вход за спиной. Взрывы гранат и стрельба остались за бетонными стенами.

"Двигаться колоннами вдоль стен", - скомандовали из вмонтированного в каску передатчика, и все шарахнулись, освобождая середину коридора.